Исповедь подружки невесты - Страница 39

Некоторое время Эдвард молчал.

– Что ты имеешь в виду?

Оливия улыбнулась проплывающей мимо них паре.

– Не надо притворяться. Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

Эдвард завертел ее, и вдруг его бедро оказалось у нее между ног.

– Я же извинился перед тобой. Хочешь, чтобы я подошел к микрофону и сделал публичное заявление?

И опять закружил ее. У нее все поплыло перед глазами. Если бы не его надежная рука, она не удержала бы равновесия и упала. Эдвард притянул ее к себе, Оливия почувствовала его затвердевшую от вожделения плоть. Не надо обольщаться на свой счет, это обычное мужское желание при соприкосновении с женщиной. Нужно как-то противостоять его обаянию, не стоит давать волю чувствам. Собрав силы, она оттолкнула его от себя:

– Мне не нужны твои извинения. Просто хочется знать, зачем ты это сделал.

Эдвард покраснел от смущения, еще сильнее сжал руку Оливии и опять закружил в танце.

– Ты хочешь, чтобы я сказал: «Да, я поступил как дикарь» или «Я потерял над собой контроль»? Ну да, это так. В твоем присутствии я забываю обо всем на свете и совершенно перестаю себя контролировать.

– Поэтому обращался со мной как со шлюхой за два доллара?

Эдвард замер, остановился посреди зала. Какая-то пара врезалась в них. Но никто не сделал им замечания. Наоборот, извинились, хотя виновником был Эдвард. Оливия заметила, что англичане постоянно перед всеми извиняются. Даже в тех случаях, когда не виноваты.

– Но ты хотела этого не меньше, чем я.

Она вырвала руку и постаралась по возможности отодвинуться от него. Чтобы не чувствовать его аромата, от которого кружилась голова и подкашивались ноги, не чувствовать гипнотического взгляда.

Оливия направилась к выходу, но Эдвард не дал ей уйти:

– Вообще-то мы еще не договорили.

У нее кровь застучала в висках.

– Не вижу смысла продолжать разговор. Терпеть не могу мужчин, которые считают, что могут воспользоваться мной и выбросить, как ненужную вещь. Все, с кем доводилось иметь дело, убеждали меня в том, что я глупая, пустая и никчемная женщина. Надоело. С меня хватит, не хочу больше выслушивать лживые комплименты и обещания мужчин, которые в действительности не испытывают ко мне никаких чувств. Да что там чувств! Элементарного влечения.

Эдвард тяжело вздохнул:

– Ты ошибаешься, ни к одной женщине я не испытывал такого влечения, как к тебе. От желания обладать тобой я просто схожу с ума.

– Зачем ты все время меня обманываешь?

Я не обманываю. Это действительно так. Ты не можешь себе представить, как я хочу тебя. Когда ты рядом, я теряюсь, ни о чем не могу думать, кроме тебя. Ты мне нужна. Я не могу без тебя.

Неужели это правда? Колено Эдварда коснулось ее бедра, по телу Оливии пробежала дрожь.

– Я люблю тебя, – прошептал он.

Может ли такое быть? Он обманывает ее. Или сам обманывается. Принимает за любовь обычное влечение к женщине. Это пройдет. Стоит насытиться – и он бросит ее, как это делали все остальные.

– Я не верю тебе. Ты просто хочешь заняться со мной сексом. К любви это не имеет никакого отношения.

Они продолжали танцевать чисто механически, едва попадая в такт музыке, погруженные в свои переживания. Взгляд Эдварда стал сердитым, даже разъяренным. У Оливии так закружилась голова, что она еле держалась на ногах. Он, видимо, чувствовал это и крепко держал ее, чтобы она не потеряла равновесия.

– Знаешь, временами ты становишься просто невыносимой, бесишь меня до невозможности. Это ты хочешь одноразового секса, нечего перекладывать с больной головы на здоровую. А я действительно не могу думать ни о чем, кроме тебя. Ты такая… – Он запнулся, словно не мог подобрать нужных слов. – Ты… такая обаятельна, забавная и красивая. А улыбка делает тебя и вовсе обворожительной.

Неужели? Еще ни один мужчина не говорил ей ничего подобного. А может быть, она сошла с ума и все это ей кажется?

Эдвард наклонил голову, и теперь их губы почти соприкасались. Ей очень хотелось поцеловать Эдварда прямо в родинку на подбородке. Но она еще не до конца поверила ему.

– Прости, я должен был набраться терпения, действовать медленнее и мягче. Но я ничего не мог с собой поделать. Ты такая красивая и сексуальная. Не смог удержаться.

– Я хочу, чтобы ты сказал мне правду.

Он опять приблизился к ней. Оливия слышала даже, как бьется его сердце.

– Ты хочешь правду? Хорошо. Ты очаровываешь меня, сводишь с ума. Я хочу тебя. Я не могу без тебя.

Скорлупа, в которой Оливия находилась всю свою жизнь, разбилась. Нелюбовь матери, постоянные успехи сестры, осознание собственной никчемности, одиночество, отъезд лучшей подруги – все стало незначительным.

Она обняла его за шею. Он потянул ее куда-то, спустя мгновение они оказались в укромном уголке зала. Здесь их никто не мог увидеть. Эдвард притянул Оливию к себе, губы их слились в поцелуе, долгом и страстном. Оторвавшись от его губ, Оливия глубоко вздохнула. Эдвард покорил ее.

– Я тоже не могу без тебя.

Эдвард улыбнулся:

– Вот и прекрасно! Потому что, боюсь, я уже не смогу тебя отпустить. И очень надеюсь, ты не передумаешь и не найдешь себе кого-нибудь другого.

Оливия воспряла духом. Эдвард действительно испытывает к ней то же, что и она к нему.

– Не передумаю, но сейчас нам лучше присоединиться к гостям. Фиона, наверное, меня потеряла. И потом, вдруг все подумают, что мы решили развлечься в укромном уголке?

– Ну, они будут не так уж далеки от истины.

Оливия поправила платье, и они вышли на середину зала, где гости продолжали танцевать.

Оливия заметила, как Банни, Рози и кто-то еще встретили их появление смешками, перешептываниями и косыми взглядами. Но теперь это не имело никакого значения. Эдвард рядом и любит ее.